Ее фамилия, имя, а также внешность и мимика вкупе кажутся сказочными. Критики отмечают особую пластику ее рук, которые как бы самостоятельно, отдельно от тела, протанцовывают каждое движение. Мы с Кристиной встретились в родном ей Петербурге и о многом успели поговорить.

 

Кристина, редакция поздравляет вас с рождением дочки. Как чувствуете, форма уже вернулась?

Спасибо. Сейчас, конечно, намного лучше, чем в первое время, когда я готовила первый спектакль после беременности. Тогда казалось, что я навсегда останусь такой… хм, желеобразной. Чувствую себя увереннее, но все-таки нужно еще время.

Какими методами вы пользуетесь для возвращения «балетного состояния»?

Диеты я придерживалась, только когда родилась дочка. Нельзя было молочное, жареное. Но я это делала исключительно для ребенка. Свой рацион ради похудения я не меняла, хотя набрала очень много. Мама даже не верила, что я вернусь в прошлый вес.

Просто не было времени кушать, но я много пила. Как только минутка появлялась – лучше пресс покачать, в театр сбегать. Все ушло само собой. Когда первый раз вышла на сцену, была еще легкая припухлость (показывает на щеки, которых уже нет), а следующий спектакль танцевала уже в таком виде, в каком была раньше.

Геолокация вашей карьеры пока получается закольцованной. Санкт-Петербург (Академия Русского балета им. А. Я. Вагановой) – Москва (Московский музыкальный театр имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко) – Санкт-Петербург (Государственный академический Мариинский театр). Петербург для вас – точка притяжения?

Когда я училась в Академии, моей мечтой было танцевать в Мариинском театре. Чуть позже мне захотелось поработать где-то, набраться практики и опыта и вернуться сюда. Появилась мысль, что неплохо было бы иметь в запасниках набор вытанцованных балетов. Хоть я не ожидала, но так и получилось. Не знаю почему, но тогда между Большим театром и Мариинским выбрала театр Станиславского (смеется).

Ближайшее время планируете оставаться в Петербурге?

На ближайшее время, да. Но когда думаю о вариантах на будущее, склоняюсь к тому, что ребенку лучше быть в Москве. Больше возможностей для развития.

А как же экология?

Мы живем в историческом центре Петербурга, нас окружают четыре стройки. Поэтому вопрос экологии меня не смущает.

Что самое неприемлемое из проявлений недоброжелательности в ваш адрес, связанное с профессией?

Помню ситуацию, когда перед выходом человек дал мне напутствие. Звучало оно примерно так: «Ты только ногу не сломай, а то мне вводиться придется». Вроде сказано было мельком, да ведь можно не обращать внимание, но в следующую секунду ты стоишь и думаешь: «Ногу не сломать, ага. А вдруг сломаю, что же делать?». Эмоциональное давление, пожалуй, сбивает настрой сильнее всего. Но со временем я стала по-другому относиться к такого рода вещам. Можно над ними посмеяться, что-то и совсем мимо себя пропустить. Не я первая, не я последняя.

Впервые я вас увидела на проекте «Большой балет» пять лет назад. Вы танцевали в паре с Сергеем Полуниным. Тогда еще совсем юный, перед новой публикой показался артист с ярким западным акцентом. Сейчас он состоявшаяся медиаперсона с личным PR-менеджером. Что скажете об опыте работы с ним?

Он, как и большинство мальчиков, не очень любит дуэтный танец. Их в первую очередь интересуют сольные вариации. Еще он практически не репетирует, а для меня прогоны очень важны, поэтому лично мне совместная с ним работа казалась непростой. Однако в плане настроя, отдачи, безусловно, получалось поймать его импульс, характерную волну. А это здорово.

А вам что интереснее – дуэт или соло?

Нет смысла заниматься каким-то одним из этих элементов. На уставшее после адажио тело надо брать свою вариацию, тогда будет толк. Для меня важно их чередовать.

Танцевать с супругом, наверное, неповторимое ощущение?

Да, действительно за гранью. Тимур все чувствует, все понимает. На сцене супер, замечательно, удобно и комфортно. А на репетициях бывает сложно. Мы ругаемся, что-то делим. Но, выйдя из зала, все прекращается. Только-только кричали друг на друга, а как за дверь – другие люди.

Есть ли предпочтения относительно классической хореографии и современного танца?

Мне интересно и то, и другое. Классика обязательна как базис. Тем не менее мне нравится изучать новые направления в танце, быть в курсе, в тренде. Но отдать предпочтение все-таки не могу.

Может быть, тогда вы выделяете какого-то хореографа?

Моя безумная мечта – станцевать Манон Кеннета Макмиллана. Сколько я ни смотрю на его постановки, каждую из них признаю шедевром.

Расскажите о планах на будущее.

27 октября у меня премьера «Сильфиды». Вот только записала видео, буду изучать порядок. Кстати, это очень полезно. Снимать других артистов, а потом и себя. Одно дело смотрит зритель и педагог, совсем другое – ты сам. Сразу «здесь надо это сделать, тут обязательно переделать». Смотришь на себя по-другому.

Попробуем смоделировать ситуацию. Ваша дочка выросла и подходит к вам с новостью, что хочет стать балериной. Как вы поступите?

Безусловно, да. Заставлять не буду, но если появится желание, то, конечно, пусть пробует. Не забегая сильно вперед, когда она чуть подрастет, мы думаем отдать ее на танцы или ритмику для всестороннего развития. Если Эвилия и выберет балет в качестве профессии, я смогу ей помочь, подсказать. Потому что сама я очень нуждалась в детстве в совете родного человека, но и мама, и папа далеки от этой темы. Хотя мне почему-то кажется, что она будет петь.

А как вы поняли, что ваш тогда еще детский танец должен перерасти в дело жизни?

Случайно. Мне нравилось это с детства. До школы я ходила в кружок бальных танцев, меня это увлекало. Когда мы переехали, я пошла в класс хореографии в другой школе. Там было занятие балетом. И чтобы объяснить мне, что это такое, мама отвела меня в Мариинский. Для меня вся атмосфера театра и балета была по-настоящему царской.

Мы жили в спальном районе, и меня всегда угнетали эти кирпичные домики, маленькие окошки. Когда мы приезжали в центр, я буквально застывала. С детства влекла эта архитектура, широкие улицы. А когда впервые оказалась в Мариинском театре, я сразу отметила огромные тяжелые двери, позолоченные ручки на них. Я ощущала себя в театре, как в сказочном замке. Тем более мы смотрели «Баядерку». Все это слилось и воспринималось мной как фантастика. Тогда и пришло осознание, что хочу танцевать. И в центре я всегда хотела жить…

Вот вы пришли к родителям и что сказали?

На занятия хореографией я ходила с подружкой. Однажды она мне позвонила и сказала, что объявляется набор в Академию русского балета им. Вагановой. «Есть такая академия?» – первая моя мысль. Мы собрались с мамой и поехали показываться. Так оно и вышло. Сейчас вспоминаю, что если бы не та девочка, не знаю, как сложилась бы моя судьба.

 

Интервью Лизавета Лето

Фотограф Дарья Ратушина

Стиль Аполлинария Рачевская

MUA Станислава Шокова 

Ассистент  Вероника Супханова

 

Благодарим «Цархитектор» и Лофт «Особняк» за содействие в организации съемки.