Сегодня мы обращаемся к серьезной теме – здоровье артиста балета. В главной роли врач-травматолог, специализирующийся на хореографии, Денис Каблуков. Этот материал действительно большой, но советуем прочесть его до конца, так как мы постарались узнать детально о том, что нужно делать, чтобы предотвратить травмы, насколько важна разминка/заминка и к кому обращаться, если травма все-таки произошла.
Музы этого выпуска – балерины Муз. театра им. Станиславского и Немировича-Данченко
Марианна Урусова и Екатерина Иванова.
Интервью: Екатерина Борновицкая
Фото: Карина Житкова
Благодарим студию балета «Балет в Большом Городе» за помощь в создании съемки.
У вас достаточно редкое направление врачебной деятельности – травматология в хореографии. Расскажите, пожалуйста, о себе? Как вы к этому пришли? Каким был ваш профессиональный путь?
На самом деле, моя специализация не травматология. Я считаю, что в ситуациях, которые возникают в театре, в училище, при подготовке артистов балета, работы травматолога совершенно немного, а больше работы врача, предотвращающего травматизм. Есть часть спортивной медицины, которая занимается профилактикой травматизма, а не результатом уже неправильно сформированного двигательного стереотипа, неправильно сформированных привычек ребенка или артиста. Изначально моя специализация – это врач-педиатр, после этого я получил еще четыре медицинских диплома, в том числе неврология, спортивная медицина, аспирантура по педиатрии и еще одна управленческая специальность – организация здравоохранения.
Я всю свою жизнь работал со спортсменами, относился к спортивной стезе, и как-то во Владивостоке на прием ко мне пришла балерина, которая работала в Приморском филиале Мариинского театра. И мы подружились с ней. Однажды она спросила: «А почему ты не хочешь работать у нас?» Я говорю: «Меня никто не звал». И тогда она меня позвала, я лечил нескольких балерин, причем достаточно известных, которые были тогда на гастролях во Владивостоке. После мне позвонили и пригласили на работу.
Балетная специфика отличается от других видов спорта. Я провел достаточно большое количество времени за изучением этой специфики, потом, когда основные моменты уже были понятны, работать стало легче. Тебе уже не надо так сильно копаться в анамнезе, изучать механизм получения травмы, тебе достаточно посмотреть, какие движения выполняет балерина и какие она не выполняет, и ты можешь предположить, спрогнозировать какие-то повреждения, либо увидеть то, что уже случилось.
Я проработал в филиале Мариинского театра четыре года и за это время, конечно, появилось представление о профессии артиста балета, о травмах, которые связаны со специальной хореографической подготовкой, и появилось самое главное – видение, как эти травмы получаются и что нужно делать, чтобы их предотвратить. Вот такой путь, который после университета я проделал для того, чтобы немного окунуться и разобраться в определенных проблемах, связанных с профессией.
В России очень слабо развито направление балетной медицины. И артист зачастую не может получить квалифицированную помощь. Вы сделали очень многое на Приморской сцене Мариинского театра в этом направлении. Как была построена ваша работа в качестве главного врача?
Да, это интересный вопрос. Сама по себе специфика спортивной балетной травмы, конечно, отличается, и травматологу-ортопеду или даже спортивному врачу, который не касается артистов балета, сложно будет разобраться. Не так уж редка моя специальность, но действительно специфика внутри специальности отличается. То есть мы используем те же самые принципы, но они немножко видоизменены под специфику танца, хореографии. И главное отличие в том, что гражданская медицина больше направлена на сохранение здоровья населения, а балетная спортивная медицина в первую очередь направлена на помощь спортсмену, помощь артисту в достижении своих целей. Они не всегда идут в одном направлении вместе с гражданской медициной. Потому что в обычной жизни мы говорим: «Три недели ничего не делай, полежи в гипсе». А в хореографии, в профессиональном обеспечении артиста балета, мы не можем сказать – три недели отдохни и выходи дальше. Нет, тут начинается реабилитация с первого дня, зачастую гипсы снимаются сразу и начинается восстановление без каких-то иммобилизаций.
Да, на Приморской сцене Мариинского театра сделано очень много. Я считаю, что уровень, которого удалось достичь за четыре года соответствует самым высоким мировым стандартам. Конечно, мне помогала моя команда. Невозможно это сделать в одиночку. Я подобрал единомышленников. И хочу сказать, что за годы работы, у нас не было ни одного уволенного сотрудника из здравпункта. Люди, которые приходили ко мне работать, – ни один не поменялся. Все прошли до конца. После моего увольнения, конечно, не все остались, они решили тоже покинуть театр. Хотя я всегда настаивал, чтобы дело продолжалось, но часть сотрудников видела сложившуюся ситуацию и приняла такое же решение. Я считаю, что медицинское обеспечение хореографии должно присутствовать абсолютно в каждом училище, в каждом театре, потому что это вопрос профессионального здоровья, и за ним нужно следить. Нужно объяснять артисту, что это важно. А самое главное, нужно объяснять артисту с самого раннего детства, что это важно. Чтобы у него появились представления, что профессия должна быть без боли, что профессия должна быть здоровой, и тогда мы сможем достигнуть достаточно высокого профессионального уровня. Поэтому и сделано много, и разные специалисты приглашены в команду. Было обеспечение оперы – фониатрия, было обеспечение хореографии – это конечно же массажисты, физиотерапевты, мануальные терапевты. Считаю своим большим достижением, что удалось открыть специализированный тренажерный зал для артистов балета, где нет штанг, гантелей и прочего, зато есть реформер, шведские стенки, резинки, гамаки для аэройоги, балансировочные платформы, виброплатформы – все очень высокой ценой досталось, но это большая победа. Я понимал, что на нас смотрели и видели, как должно быть. А такое должно быть на обязательной основе в других театрах и училищах.
Денис, почему вы оставили свою должность глав врача Приморской сцены Мариинского театра, если не секрет?
Это сложный вопрос и дело не в каком-то конфликте. Мы расстались большими друзьями, и мне сказали – «Мы ждем вас, когда вы захотите вернуться». Вопрос, прежде всего, в профессиональном росте. Работая в такой организации, в большой машине, ты должен понимать свои функции, и вопрос саморазвития откладывается. Я понимаю, что могу сделать больше. Приморская сцена Мариинского театра, безусловно, дала колоссальную базу, понимание, мышление… Не могу сказать, что ушел и не жалею. Конечно, я хочу работать в театре, потому что специфика работы внутри театра уникальна. Но я, как специалист, вижу в себе гораздо больше и вынужден покидать Владивосток, дабы посещать различные конференции, общаться с вами, например, делиться знаниями с заинтересованными лицами. И я вижу свою миссию в этом. К сожалению, не удалось добиться понимания, что нужно вылетать за пределы Владивостока. Меня хотели видеть в театре постоянно. И мне не удавалось уделять время даже семье, что очень меня печалило. Не могу сказать, что сейчас больше времени удается уделять семье, но сейчас я чувствую, что я на своем месте, так как популяризация этой темы очень важна. Нельзя закрываться на уровне одного театра и делать только у себя пусть и хорошее дело. Об этом должны знать больше людей. Об этом нужно говорить на конференциях, на различных заседаниях, для этого приходится уезжать за пределы театра, а во Владивостоке это делать, конечно, очень тяжело.
Тяжело было расставаться с труппой?
Да. Первые две недели я каждую ночь думал, почему я это сделал, зачем я ушел, потому что артисты стали частью меня. Мне было очень грустно собирать вещи, потому что я многое сделал, столько времени там проводил, вкладывал душу, мысли… Я понимал, что все сохранить на том уровне моим сотрудникам будет непросто, так как они больше занимались практической работой, а я занимался и практической, и организационной. А организационная работа очень важна. Конечно, мне было трудно расставаться с артистами. Хотя какие-то артисты, наверное, порадовались, что мы ушли. Какие-то мне до сих пор пишут «как без вас грустно, как грустно осознавать, что вас здесь больше нет». Очень приятно, что многие артисты понимают, насколько это важный аспект. Окунувшись в это, не находя это в других театрах, приходя к нам, они видели, как здорово эта служба организована. Такие отзывы всегда получать приятно.
А как вы себя сейчас чувствуете в новой ипостаси свободного человека? И какие у вас планы на ближайшее будущее?
Свободным человеком себя не удается почувствовать, потому что график очень плотный, но я планирую, конечно, все-таки поработать еще в театрах, либо училищах, но уже в качестве консультанта. Так как я не готов больше работать 24/7, как это было на Приморской сцене Мариинского театра.
Сейчас основной упор – на написание новой книги про стопу артиста балета. Считаю эту часть работы самой важной, потому что сейчас столько разрозненной информации из разных источников, столько информационного мусора, что хочется сделать для артистов, спортсменов, детей и родителей такую выдержку полезных знаний, прочитав которую станет понятно что делать, а что не делать. Также, мы со своими партнерами будем проводить большое научное исследование, направленное на изучение формирования балетной стопы и далее искать пути для оптимальной адаптации стоп к предлагаемой нагрузке.
Работы впереди очень много. К этому есть интерес и у артистов, и у родителей детей, которые только делают первые шаги в профессии.
В чем заключается специфика работы непосредственно со взрослыми состоявшимися артистами балета?
Если мы говорим про работу артиста балета в театре, то это профилактика травматизма. Должна быть служба, которая оказывает первую медицинскую помощь в стенах учреждения, но совершенно не обязательно содержать врача травматолога. Я объясню почему. Когда травма уже случилась, в любом случае будет оказана первая доврачебная медицинская помощь. Никто не проводит в стенах учреждения культуры закрытую репозицию или чего-то еще, на чем специализируется травматология. Я считаю, что в стенах учреждения мы должны делать основной упор на профилактику травматизма, то есть объяснять артисту, что нужно делать до и после физической нагрузки, как правильно готовиться к спектаклю, помогать готовиться к спектаклю, в том числе заниматься кинезиологическим тейпированием и различной двигательной подготовкой. Нужно организовать службу, которая занимается минимизацией негативного влияния хореографической подготовки, потому что сейчас некоторые балеты равняются акробатике. Тут важно понимать, что балет не для здоровья, и делать на этом упор. Если есть специальная физическая подготовка, которая может негативно влиять на состояние опорно-двигательного аппарата, мы должны давать общефизическую подготовку, которая будет минимизировать это негативное влияние. Я считаю, что упор нужно делать именно на этом.
Есть врачи, которые при любой более-менее серьезной травме отправляют «под нож» и говорят, что нужна операция. Ваше мнение – в такой профессии действительно ли оперативное вмешательство рано или поздно неизбежно, или нужно всегда максимально пытаться восстановиться безоперационными методами?
Вопрос на самом деле очень актуален, потому что есть мнение: травма равно прооперироваться. Но тут главное, к кому вы обращаетесь. Если вы обратитесь к хирургу, он скажет – оперировать. Если вы обратитесь к реабилитологу, он скажет – нужно восстанавливаться. Хлеб хирурга в том, что он оперирует. И нельзя сказать, что хирурги – это зло и они оперируют даже то, что оперировать не надо. Оперируют они достаточно хорошо, в большинстве своем знают свое дело и они большие профессионалы. Но есть действительно те состояния, которые оперировать не нужно, то есть реабилитация должна быть именно физическая. Такие состояния, допустим, как повреждение мениска, достаточно распространены. И я очень часто слышу, что при II степени по Stoller нужна операция.
Когда спрашиваешь травматолога – «А если мы не будем делать операцию?» Он отвечает: «Не будем делать – оторвется». Так давайте, когда он оторвется, тогда и прооперируем. Если он оторвется. Возможно, вы до пенсии доживете со II степенью. А возможно, эта вторая степень уже была, до того, как вы получили травму. Если мы посмотрим на современные научные исследования, мы увидим, что до операции доходят только в крайних случаях. Если поискать грамотно причину, она может быть совершенно не в мениске. Обычно как бывает – прооперировали мениск, а боли никуда не делись. И когда вы приходите к хирургу и говорите: «Доктор, болит». Он отвечает: «Давайте сделаем МРТ. Смотрите, куска этого нет, я свое дело сделал. О чем мы говорим?» Вопрос в том, что каждый делает свое дело хорошо. Хирурги делают свое дело изумительно. Это очень нужная специальность. Но вопрос важности операции для каждого конкретного случая должен решаться без учета специфики, что «я хирург, давайте прооперируем». В большинстве случаев достаточно физической реабилитации, и не надо лезть в сустав. Потому что каждое вмешательство в полость сустава влечет стопроцентное развитие остеартроза в дальнейшем. Если мениск будет болтаться, то развитие остеартроза далеко не стопроцентное. Поэтому надо очень аккуратно подходить именно к специфике каждой профессии.
Давайте поговорим о вашей книге «Здоровье в балете». О чем ваша книга и для кого она в первую очередь написана, кому адресована?
Написание книги было важным этапом в моей жизни. Я долго собирал информацию, посещая различные семинары, школы, анализируя литературу, зарубежную и российскую, было прочитано много статей. Книга написана в основном для родителей, дети которых занимаются хореографией и спортом, не обязательно балетом. Хоть она и называется «Здоровье в балете». Принципы, которые описаны в книге, будут полезны и обычному человеку – это принципы движения здорового человеческого тела. Там полезная информация и для педагога, и для хореографа, и для тренера. В основном, описаны определенные состояния, и как с помощью физических упражнений их можно предотвратить. Там больше написано как раз про профилактику, про то, насколько важно выполнять адаптационные физические упражнения. Насколько важно следить за постановкой стопы, за постановкой корпуса и как этого добиться с помощью физических упражнений. Там есть главы, которые посвящены тому, как подготовиться к выступлению и как восстановиться после. Мало кто из артистов делает заминку – восстановление после репетиционного дня. Мало кто пользуется миофасциальными роллами, а если и пользуются то в процессе подготовки, а не после тренировок. А когда артист весь день использует свой опорно-двигательный аппарат, после нужно обязательно его расслабить, нужно подготовить нервную систему, чтобы она была готова расслабляться. Поэтому этим моментам нужно уделять внимание, в книжке они достаточно неплохо, я считаю, описаны. И отзывы были только положительные. Многие говорят, что у них появился новый взгляд, многие в Инстаграм отмечают, как они выполняют упражнения. Это очень радует. Основной целью написания было не финансовое обогащение, потому что книга напечатана в цвете, в твердом переплете и ее себестоимость очень высока. Изначально можно было все сделать дешевле. Но мне также хотелось, чтобы книгу было приятно держать в руках, приятно читать. Основная цель – рассказать людям, что все-таки можно сохранить здоровье в балете, развеять миф о том, что должно быть больно. Нужно правильно заниматься, правильно использовать определенные принципы движения и ничего плохого не будет. Цель именно в популяризации здорового балета. Даже профессионал может заниматься совершенно без боли.
Денис, давайте поговорим о тейпировании. Сегодня это модный тренд. Действительно ли это помогает при восстановлении после травмы и препятствует образованию новых травм?
С тейпированием я столкнулся относительно недавно. Но на всем протяжении моей работы на Приморской сцене Мариинского театра я его использовал. И Мариинский театр закупал кинезиологические тейпы специально для работы с артистами балета. Выбор марки не сильно принципиален. Но мы использовали RockTape, только потому что андгезив, клей, он более стойкий, он подходит для работы со спортсменами. Обычно я слышу – «Мы не используем кинезиологический тейп, потому что он отваливается». Надо использовать просто тот клей, который разработан для спортсменов. Этот тейп позволял артисту закончить выступление, не мешая ему – он не отваливался, не скатывался. Само по себе кинезиологическое тейпирование в балетной специфике больше направлено на контроль своего тела. Есть такое понятие — карта тела. Это то, как наш головной мозг воспринимает части нашего тела. И в большинстве случаев, после получения травмы, либо отсутствия достаточного уровня тренированности определенных регионов, у нас появляется белое пятно в карте тела, то есть головной мозг перестает контролировать движения, перестает контролировать область этого сустава. А с помощью тейпирования, с помощью раздражения рецепторов, расположенных в коже (тейпом мы оказываем постоянное раздражение на эту область), мы прорисовываем заново карту тела, подавая больше информации в головной мозг от нужного нам региона.
И головной мозг лучше его контролирует, тем самым мы можем сказать, что мы предотвращаем получение новых травм и уменьшаем влияние предыдущих. Как это обычно работает – подворачивает, не дай Бог, артист голеностоп, и нужно тут же продолжить. Мы же не можем дать ему противовоспалительный препарат, потому что он подействует только через 20 минут, а продолжать надо через минуту. Мы тейпируем эту область, и боль проходит тут же, человек начинает чувствовать безопасность в этой области. Кинезиологический тейп эластичнее кожи, и он совершенно не сковывает движения при правильном наложении. То есть артист спокойно может встать на пальцы и (так как тейп телесного цвета, его не видно зрителю) без боли, без компенсации движения продолжить выступление. Поэтому я считаю, что использование кинезиологического тейпирования – это инструмент, от которого невозможно отказываться. Это открывает безграничные возможности для движения, для увеличения качества движения. Очень распространено мнение, что тейп может что-то делать за ребенка, за артиста. Нет, при наложении тейпа появляется ощущения стабильности, ощущение контроля, но тейп не держит физически, так как он эластичнее кожи. Появляется именно контроль, и это важно.
А что вы скажете про использование тейпов для того, чтобы приучить мышцы работать правильно?
Про это я и говорю, когда у нас появляются «белые пятна», страдает качество движения. Если карта тела не до конца прорисована головным могзом, мы теряем именно качество движения, и с помощью кинизеологического тейпа мы можем его улучшить. Обычно на своих семинарах, когда я накладываю тейп для выворотности, для так называемой наружной ротации бедра, то сразу появляется желание ходить выворотно. И даже взрослые хореографы и педагоги говорят – «А почему мы раньше это не использовали? Нам же хочется разворачивать ногу». То есть появляется понимание, какой мускулатурой, какими мышечными группами мы должны выполнять движения. И очень важно это использовать в процессе обучения детей, которым мы говорим – «Не надо выполнять передней поверхностью бедра, прямой мышцей бедра, которая начинает увеличиваться в размерах, а надо выполнять приводящими». Ребенок этого не понимает. Ему надо показать, как это происходит и это мы можем сделать с помощью тейпа. Тейп будет постоянно раздражать область приводящих мышц и постоянно заставлять ребенка ими работать. Это очень важно в процессе формирования навыков.
А возможно наложить тейп самостоятельно или лучше обратиться к специалисту?
Есть определенные принципы, что делать можно, а что нельзя. И только зная эти принципы, мы можем использовать метод. Есть разные школы, которые по-разному готовят. В основном, это школы терапевтического тейпирования, которые используют метод восстановления травмированных артистов. А вот допустим школа RockTape направлена на более обширную аудиторию, и они рассказывают, и я в том числе от них, о принципах наложения. Как мы можем улучшить движение, и необязательно для этого накладывать от точки А до точки Б. Мы должны знать концепцию, а дальше мы можем выбрать тысячу методик наложения. В том числе в Муз. театре Станиславского я проводил мастер-класс, но я не рассказывал, что эту мышцу нужно тейпировать так или иначе, а говорил, что нужно использовать определенные принципы. Если мы хотим развернуть или добавить наружной ротации бедра, нам всего лишь нужно сместить кожу в определенной области, а дальше головной мозг доиграет эту позицию, сделает ее более выворотной. Это может делать каждый.
Как вы относитесь к балету как к искусству? Возможно у вас есть любимые постановки, любимые артисты?
Да, я очень люблю балет! Не могу сказать, что любил балет, когда пришел работать в театр, у меня не было понимания об этом виде искусства. Было скучно, и я больше спал, скажу честно. Но работая в театре, я посещал достаточно много постановок – разных, не только Мариинского театра, и у меня появилась любовь к этому виду искусства. И в прошлом сезоне я посетил несколько выступлений в Большом театре – предпоследним была «Баядерка», последним «Светлый Ручей». Это каждый раз новые впечатления, смотря балет, который ты уже видел, ты все равно подчеркиваешь для себя новые детали, взгляды, выражения. Я тут смотрю не только на качество движения как профессионал – хотя и на это тоже смотрю, но также на эмоции. Конечно, как профессионал я отмечаю нюансы в движении, это очень интересно, потому что у каждого артиста ты наблюдаешь особую специфику движения. В основном, конечно, меня приглашают на спектакли. Я не помню, когда я покупал билет в театр. Артисты часто зовут меня на свои выступления, и мне это всегда очень приятно.
Денис, а вы можете дать некий универсальный совет от доктора Каблукова – как максимально сохранить здоровье артисту балета?
Универсальных советов может быть очень мало, так как весь мир стремится к индивидуализации и рекомендации для каждого должны быть конкретные. Если мы говорим в общем, мы должны с детства приучать себя ценить свое здоровье, потому что наше тело, тело артиста балета — это его инструмент. Если вы не цените свой инструмент с детства, то он вам скажет большой привет уже в 18-19 лет. Всегда артист балета должен относиться с уважением к себе.
Нужно выбирать покрытие, на котором проходит репетиционный процесс, так как покрытие должно погашать, брать на себя часть нагрузки, которая передается на опорно-двигательный аппарат. Нужно очень аккуратно относиться к питанию, потому что вся спортивная медицина говорит о том, что здоровый сон ночью и оптимальное питание, оптимальный подбор продуктов – это два кита, на которых будет держаться здоровье. Все остальное вносит настолько маленький вклад: применение хондропротекторов, кинезиологического тейпирования будет настолько незначительным, что об этом даже не стоит говорить. Если мы не спим ночью и если мы неправильно питаемся, никакие добавки не помогут. Часто просят волшебную таблеточку, чтобы чувствовать себя хорошо. Но если ты не спал ночью, то польза от таблеточки минимальна. Поэтому основной базовый совет, который нужно дать, это правильно и регулярно питаться. Нельзя голодать. Нужно правильно подбирать продукты, употреблять качественные продукты, например, твердые сорта макарон, но не употреблять печенье, хлеб и прочее. Об этом все знают, но мало кто делает. Не употреблять газировку, потому что в газировке содержится очень большое количество фосфора, а фосфор вымывает кальций из кости, уменьшает усвоение кальция костной тканью, тем самым мы делаем кость порозной, хрупкой. Мы должны это помнить. И, конечно же, хорошо спать – после спектакля не идти гулять по клубам, по вечеринкам ни на гастролях, ни дома, а все-таки провести заминку, пойти поужинать – в хороший ресторан или дома, почитать книжку и лечь спать. Конечно, должны быть выходные, когда мы можем и погулять, и отдохнуть, но это только в выходные. Надо понимать, что выступление для артиста балета – это работа. А к работе нужно готовиться. Поэтому восстановление очень важно, питание очень важно. А подбор каких-то дополнительных медикаментов или двигательных упражнений – это всегда индивидуально.
Денис, и напоследок. Может, у вас есть какое-то пожелание для наших читателей, для артистов?
Я надеюсь, что ситуация с не совсем верным отношением к здоровью в России со временем станет меньше. Сейчас в мире все больше говорят про здоровый балет, про здоровый образ жизни, и я думаю, что в наши профессиональные круги это скоро придет. И мы больше будем думать не про достижение космических результатов в пяти-семилетнем возрасте, не мериться, кто выше сделает a la seconde и кто дольше удержит арабеск, а все-таки про принципы сохранения здоровья, принципы пошаговой подготовки детей к профессии. Будет цель подготовить здорового артиста, а не цель показать какой-то результат в 5-7 лет. Я думаю, что это придет уже в следующем поколении, и это сделает профессию более здоровой, более счастливой и менее эмоционально нагруженной для артиста балета.
