Первая солистка Мариинского театра Олеся Новикова – коренная петербурженка, прирожденная балерина в лучших традициях академической сцены, любимица легендарного Сергея Вихарева, мама троих детей – редкая птица на страницах журналов и в объективах фотографов. La Personne удалось встретиться и поговорить с балериной об Академии, театре, семье и доме.
Интервью: Ольга Угарова
Фото: Ира Яковлева
Стиль: Мария Коган
MUAH: Мария Быстрова
Вы не из балетной семьи. Как в вашей жизни случилась Академия русского балета им. А. Я. Вагановой?
Моя мама всегда прислушивалась к моим желаниям и старалась поддержать то, что у меня получается. В детстве я, как многие маленькие девочки, любила кружиться и танцевать, а потом в восьмилетнем возрасте увидела красивое объявление с балеринами о наборе в кружок, и мама меня туда отвела. Там уже посоветовали обратить внимание на Академию. Так мы начали пробовать поступать, правда взяли меня, как водится, не сразу (улыбается). Когда я проходила просмотр в десятилетнем возрасте сразу после подготовительного отделения весной, то вердикт был – «не хватает данных». Я прозанималась сама все лето, и в итоге меня зачислили.
Тяжело было учиться?
Сначала я чувствовала себя неуверенно. Когда попадаешь в Академию, по сути, ничего не понимаешь и до всего доходишь сам. Было сложно. Но где-то к третьему классу я уже разобралась, что к чему, да и в группе сложился определенный костяк – для комфортной атмосферы это тоже важно. Стало легче. Можно даже сказать, что самые счастливые воспоминания за время учебы у меня связаны именно с третьим классом. А еще мне очень повезло с моим педагогом – Марией Александровной Грибановой. Мне кажется, что главным является учитель первых лет: если тебя правильно поставили на ноги и вложили в голову правильную установку, то «дело выгорит».
После Академии вы попали в Мариинский театр и сначала, как тогда было принято, в кордебалет.
Конечно! Хотя мы и были уже приучены в старших классах к балеринским партиям. Но я очень любила танцевать в кордебалете! Это было нестрашно, и я чувствовала себя уверенно, поэтому просто наслаждалась пребыванием на сцене и чудесной музыкой. Одно удовольствие!
Сейчас распространена и другая практика: выпускницы, минуя кордебалет, сразу начинают танцевать в двойках-тройках. На ваш взгляд, такой подход оправдан?
Кому-то нужно адаптироваться в кордебалете для дальнейших сольных партий, а кто-то уже может вести спектакли. У всех своя дорога. Мне кажется, не надо об этом думать, нужно концентрироваться на собственном пути. Это важнее (улыбается).
Какими вы запомнили первые годы в театре?
Впечатляющими. Все было ново: вокруг взрослые люди, примы и премьеры, великие и выдающиеся артисты, легендарные педагоги. При этом, несмотря на такую академическую обстановку, тебе всегда практически сразу дают возможность проявить себя, и тут надо быть дерзким. Иначе неуверенность, которая замешена на неопытности, тебя утопит. Конечно, когда ты еще даже будучи выпускником попадаешь на сцену, у тебя возникает ощущение, что тебя выкинули в воду, как котенка, и сказали: «выплывай, как хочешь». Балетный зал – одно, а сцена, где царят свои законы, – совсем другое. Очень многое приходит со временем: чем больше танцуешь, тем лучше у тебя получается: и техника, и образ. Все постепенно начинает идти легко, да еще и с куражом.
Вы очень много работали с балетмейстером и мастером исторических балетных реконструкций Сергеем Вихаревым. Что он значит для вас?
Сергей Геннадьевич – мой родной и любимый человек. Он настоящий уникум в балете. Танец – его природа. Поэтому и в исполнительском отношении, и в репетиторстве, и в хореографическом плане – все всегда было на запредельной высоте… Очень сложно как -то оценивать или обрисовывать словами, что значит близкий человек для тебя: любые слова будут не равноценны чувствам. Работали мы и существовали вместе душа в душу. Сергей Геннадиевич всегда был на моей стороне, я чувствовала себя под его защитой – как дочка рядом с родителем. С уходом этого родителя, конечно, для меня закончилась Сказка с большой буквы, и все стало другим: и театр, и жизнь.
В одном из интервью Сергей Геннадьевич называет вас авантюристкой и очень тепло улыбается. У вас действительно такой склад характера?
Если он так говорит, значит так оно и есть. Но мне на самом деле кажется, что в балерине самое главное азарт. Это и есть наш внутренний двигатель. Всегда видно артистов, у которых внутри страсть: ты чувствуешь их особый настрой, полную отдачу, их существование «здесь и сейчас». Они по-настоящему, по-честному творят, и у них горит сердце.
Вам сразу удавалось доставать изнутри подобные эмоции?
Первые годы – это палитра чувств. Мой «большой» репертуар начался с партии Марии в «Бахчисарайском фонтане», потом я вышла в роли Китри в «Дон Кихоте» – это было большим стрессом. В плане техники все удавалось, но, что называется, «занимать собой сцену», не очень получалось (улыбается). Переломным спектаклем для меня стал балет «Спящая красавица». Мне так нравилась и музыка, и сюжет – стало просто все равно, как я смотрюсь со стороны. Помню, даже руководство просило «прикрутить эмоции»: поуспокоиться (смеется). Наверное, это и был мой первый успех в жизни – на гастролях в Лос Анджелесе. Вспоминаю то выступление как лучшее в своей жизни. Кстати, до сих пор Аврора – самая близкая мне партия наряду с Жизелью.
У вас трое детей. Как вы решились на пике своей карьеры впервые уйти в декрет?
Перемены всегда страшат. Вдруг оказаться без балета, без работы волнительно, но в то же время появляется возможность увидеть жизнь совсем с другого ракурса и прожить ее по-настоящему. Кто бы что сейчас ни говорил и какую модель общества не желал бы построить, я считаю, что думать о рождении детей и замужестве нужно сызмальства – это главная задача и потребность человека. И конечно, уходить и возвращаться потом в форму легче, когда ты молодая.
Ваш муж – премьер Леонид Сарафанов, и семья получилась балетная. Дети тоже артистические натуры: в папу и маму?
У нас два мальчика и девочка: Алексей – 11 лет, Ксения – 6 лет, Александр – 4 года. Двое – в танцевальных кружках. Старший поет с утра до ночи, любит историю и музыку. Очень активный товарищ: его надо все время «прикручивать» (улыбается). Дочку я называю «Маугли»: она у нас девушка с независимым характером, своеобразная и все время что-нибудь придумывает. Младший с головы до ног в музыке и танце. На спектакли больше всех ходил Алексей, а Ксении и Александру пока тяжело высидеть длинное представление: они, скорее, любители повисеть на станках в балетном зале (смеется.). Но все равно наши дети очень уважительно относятся к тому, что мама с папой работают в театре.
Что для вас театр – семья и дом?
Возможность познать себя.
