Прима-балерина Мариинского театра Виктория Терешкина отмечает двадцатилетие творческой деятельности на родной сцене. La Personne отказались от жанра «биография» и предложили поговорить с народной артисткой молодой балерине Дарье Ионовой: она присоединилась к труппе три года назад. Они обе выпускницы легендарной Вагановской академии, а свой путь когда-то Виктория тоже начинала с кордебалета. Нам показалась интересной эта связь поколений. Учеба, профессия, преодоление, судьба и страхи – какие темы поднимет Дарья в своих вопросах и как на них ответит Виктория с высоты своего опыта, читайте в нашем интервью.
Виктория, вы знаете: я даже не верю своему счастью, что могу так просто с вами поговорить. Когда меня только взяли в театр, я боялась даже на вас смотреть в классе.
Серьезно?! Какой кошмар! (смеется). Но я тебя хорошо понимаю: когда я сама только пришла в Мариинский театр, а в зал заходила Диана Вишнева или Светлана Захарова, мы все сразу буквально застывали от их присутствия. Тем более, скажи честно: у меня грозный вид по началу?
Да (улыбается).
Вот видишь: такой парадокс, хотя я достаточно контактный человек и люблю чувствовать себя частью коллектива, а не существовать как-то во вне и отстраняться из-за своего статуса примы или народной артистки. Мне, наоборот, нравится общаться со всеми и, конечно, с артистами кордебалета, которых я вижу большими трудягами. Кстати, даже не знаю, смогла бы ли я сама работать в таком объеме, когда начинала с этой ступени: сейчас нагрузки колоссально возросли.
И все равно мой страх не помешал мне практически прыгать от счастья, когда меня поставили в состав «Лебединого озера» с вами.
В эпизод «Большие лебеди»?
Нет – в кордебалет (смеется)! Но это был просто праздник – оказаться с вами на одной сцене! А когда я была в «Попугаях» в «Баядерке» и сидела у вас за спиной в сцене танца со змеей, то плакала от вашего исполнения. Как вам удается так входить в образ?
Ты знаешь, для меня очень важно сохранить эмоции и не выплеснуть их полностью до спектакля. Те вещи, которые уже сделаны и станцованы, я даже стараюсь много не репетировать, особенно роли, где есть острая драма. Есть определенная опасность, что роль потеряет свою естественность, а я хочу, чтобы было все органично. Например, когда я готовлю Фригию к «Спартаку» или Анну Каренину, то там я стремлюсь вытащить все слезы, поэтому «экономлю» их до выхода на сцену: боюсь, что к спектаклю ничего не останется.
А вы любите поплакать?
Я не плакса в жизни. А вот после того, как опустится занавес, часто хочется еще и доплакать остатки слез, которые не успела выплакать. И после уже выхожу на поклон.
При таких эмоциях как вы засыпаете?
С большим трудом – и после каждого спектакля. Сначала укладываю дочку Миладу, потом долго расставляю цветы в вазах, после – душ почти полчаса. Но, честно говоря, накануне тоже спится плохо: голова все время прокручивает порядок.
Когда заканчиваешь Академию, приходят приглашения от разных театров. Куда вас звали?
Для меня мечтой был только Мариинский, и позвали именно сюда. Причем на выпускном мой педагог Марина Александровна Васильева была мной недовольна, а вот на просмотре уже похвалила, сказав, что я показала все свои возможности. Нас почему-то напугали, что возьмут только двух выпускников, а пригласили 12 человек. В самом театре Махар Хасанович Вазиев предупредил: если вы и танцевали соло на экзаменах, то теперь вы одни из всех, поэтому начинать надо с кордебалета. Помню, когда меня поставили во вторую линию кордебалета, я так гордилась – будто Одетту танцую (улыбается).
Вас когда-нибудь посещало отчаяние, что вы навсегда останетесь в кордебалете?
Я довольно быстро начала танцевать какие-то вариации и вставные номера, а во втором сезоне уже приготовила Одетту-Одиллию: дебют «Лебединого озера» у меня был в Лондоне, а дома на этом же спектакле случилась сложная травма. Восстановившись, я станцевала «Раймонду». На третьем сезоне кордебалета у меня уже практически не было. По тем временам это были сумасшедшие скорости роста, и я знаю, многие удивлялись, почему мне рано дают большие партии. Но как только начинаешь так быстро шагать, сразу охватывает страх, ведь в сольных партиях, а тем более в знаковых, ответственность колоссальная. Меня действительно периодически посещали мысли о том, чтобы остаться в кордебалете, где все спокойнее в этом плане. Но бояться не надо – нужно идти вперед. Вообще, не надо примерять все на себя – у каждого свой путь: у кого-то он стремительный, а кто-то пробирается через тернии. Главное – следовать себе!
Вы верите в судьбу?
Да! Вспомнить хотя бы поступление в Академию Вагановой. Когда я еще жила и училась в хореографическом училище в родном Красноярске, мы участвовали во всевозможных конкурсах, в том числе и в Vaganova-Prix. После него меня и пригласил ректор на улицу Росси, но я отказалась. Переехала только в 16 лет! И то, все случилось неожиданно! Мой педагог уехал из Красноярска, и я просто оставалась без наставника. Так бы я никогда не решилась. Представляешь, уже перебравшись в Петербург и пройдя просмотр, я сидела и плакала, что надо оставаться.
А я плакала, когда меня не брали три раза (смеется)!
Ты столько раз поступала?
Дарья Ионова
Да! Взяли только с четвертого – мне было 19 лет. Но я вытянула выигрышный билет: Николай Максимович Цискаридзе определил меня сразу в класс к Людмиле Валентиновне Ковалевой. Я старалась максимально впитывать все и даже больше от великого педагога. Хотя меня взяли на испытательный срок, госэкзамены я сдала на пять, а на третьем курсе вообще случилось чудо: Юрий Валерьевич Фатеев (и.о. художественного руководителя балетной труппы Мариинского театра — прим. ред.) пригласил репетировать «Аполлона» Баланчина, а потом – и в труппу.
Даша, ты образец преодоления, желания и труда. Конечно, я тоже работала с четырех лет, но так складывалось, что меня, скажем, всегда ставили по центру и дарили максимальное внимание. Сложно представить, сколько силы воли нужно, чтобы идти к своей мечте, когда ничего этого нет. Ты правильно делала, что не отчаивалась!
Спасибо! Честно говоря, любые трудности я превращаю в борьбу и ни в коем случае не угнетаю себя. А как вы считаете, насколько в нашей работе важна психологическая сцепка с педагогом?
Связь с педагогом имеет колоссальное, а во многих случаях, решающее значение. Вашему поколению сейчас достаточно быстро выделяют индивидуальных педагогов, а мы во времена моего старта долго занимались либо с ответственными по кордебалету, либо с теми, кто отвечает за определенные вариации. К Любови Олимпиевне Кунаковой я попала случайно. Меня хотела взять к себе Ольга Николаевна Моисеева и Габриэла Трофимовна Комлева, а Махар Хасанович решил пойти из принципа «не доставайся ты никому» и отдал меня под крыло Любови Олимпиевны. И попал в самое яблочко! Так мы и работаем с ней почти 19 лет. У нас невероятное чувство друг друга!
У меня что-то похожее с Татьяной Геннадьевной Тереховой. Очень хорошо помню нашу с ней первую репетицию – энергетика была фантастическая! И сколько же она подсказывает для образа! А когда-то я думала, что все зависит только от артиста.
Природа и актерский дар очень важны. Но именно педагог, с которым у тебя получился тандем, подскажет, как это все лучше показать, как подчеркнуть достоинства, скрыть, быть может, недостатки, превратив их в преимущества, а в заключении еще и сделать так, чтобы все работало на образ.
Что главное в балерине?
Голова (смеется). Как-то я давала мастер-класс ученицам Академии и начала его с этого вопроса. Что только не отвечали: подьем, шаг, баланс, душа, сердце! Кроме самого важного. Голова – это все вместе: умение трудиться в зале, думать, создавать образ, правильно выстраивать отношения с телом, музыкой, партнерами. Только тогда все у тебя сработает.
А в танце?
Гармония. Казалось бы, простой ответ, правда? Но именно гармония создает магию на сцене: и для тебя как для балерины, и для зрителей. Например, чем дальше, тем больше я понимаю, что в слишком высоко поднятой ноге нет искусства, а в экспрессивной мимике на лице – нет образа. Глазу ничего не должно мешать: вот танцует балерина, а тебе хорошо и ты ей что-то прощаешь, потому что все в балансе, который доставляет удовольствие.
Что делать, если что-то не получается?
Работать! Все в зал: злость, обиды, неудачи! Главный рецепт – не сдаваться, и тогда любая стенка сломается, а мечта станет реальностью! Я верю не только в судьбу, но и в труд.
Продюсер и текст: Ольга Угарова
Фотограф: Юлия Михеева
