«Ромео и Джульетта» – один из моих самых любимых спектаклей. Во-первых, мне кажется, этот образ подходит мне по психофизике, во-вторых – это драматический балет, в котором очень важно сыграть момент взросления мальчика и его становление как самостоятельного мужчины. Я очень рад, что Юрий Фатеев пошел мне навстречу, и нам удалось собрать в спектакле 13 июня всех моих соратников и друзей, ведь это те люди, с которыми мы бок о бок шли почти все пятнадцать лет».

Владимир Шкляров


«Ромео и Джульетта» – это балет исполнителей. С первого дня своего существования советская постановка, отягощенная парчовой сценографией, режиссерскими мизансценами, длительными (далеко не танцевальными!) проходами и пантомимой, позволяла танцовщикам наполнить драматической индивидуальностью каждую партию. Тем сложнее артисту, работающему над своей ролью, которую нужно раскрасить собственным колоритом.

Ромео в исполнении Владимира Шклярова – это must see для поклонника балета, танца, драмы – словом, любого театрального зрелища: послевкусие обещает быть ярким и долгоиграющим. Во-первых, все зрительницы без исключения обречены на любовь: такой Ромео своими страстными порывами, прыжками и арабесками не оставляет шансов девичьим сердцам. Во-вторых, премьер наделяет своего героя теми оттенками и полутонами чувств, которые должны быть в каждом отдельном эпизоде.

В знаменитой сцене у балкона Ромео буквально взлетает от любви и зависает в воздухе, во время обручения с Джульеттой он – мягкий и спокойный, в поединке с Тибальдом – яростен в агонии мести. И все движения на сцене – от взмаха кисти до поворота головы — осмыслены и продуманы до мелочей.


«Я стараюсь придать современной тональности своему Ромео. Мне хочется, чтобы было меньше советской манеры, а больше естественности. Для этого в партии больше танца и раскованности, чем характерной для постановки пантомимы. Не обязательно кричать в полный голос – можно просто молча смотреть на человека, и он тебя поймет гораздо глубже. Конечно, такая трактовка не всем близка, особенно старшему поколению, но я думаю, надо в своем исполнении стремиться к свежему прочтению знаменитой хореографии Лавровского».

Владимир Шкляров


Мария Ширинкина первый раз вышла в партии Джульетты в 2011 году и тоже в паре с Владимиром Шкляровым, от чего дуэт выглядит совершенным единением. Тонкая и романтичная балерина буквально трепетала на сцене от появления своего возлюбленного, а в совместных выходах была похожа на порхающую птицу – олицетворение возрождения, глотка воздуха и свежести на фоне средневековых тяжеловесных рыцарей. Тем не менее, так же как у Ромео, у Джульетты любая экспрессия была более чем уместной: сдержанные полуарабески в келье у Лоренцо, трагичные жесты перед расставанием, отчаянный монолог и решительный бег в последнем акте.

Благодаря музыкальным гармониям Прокофьева балет «Ромео и Джульетта» – раздолье для характерных партий. Вечером 13 июня Юрий Смекалов сделал своего Тибальда наполненным дикими страстями и похожим на старшего сына Вито Корлеоне (почему бы и нет?) – Санни, главного наследника итальянского всесильного клана, в нашем случае, Капулетти. Кимин Ким следовал классической трактовке партии Меркуцио. Его герой по-прежнему дружелюбен, озорной и жизнерадостный – недаром горожане скорбят о его гибели. Сцена на площади, пусть и трагическая, показала, насколько трем танцовщикам радостно было оказаться на одной сцене – взрывная энергетика наполнила зал до предела.

 

 

Автор Ольга Угарова

Фото Валентин Барановский (Мариинский театр)