Сейчас за громкими диджитал-сенсациями, стремительными карьерными взлетами, аккаунтами с армией подписчиков от нашего внимания может ускользнуть главное. Театр больше «Инстаграма», поэтому одна из миссий La Personne – знакомить читателей с юными балеринами, за которыми уже сейчас надо следить, не отрывая глаз. Сегодня наша героиня – Анастасия Нуйкина, пришедшая в Мариинский театр в прошлом году. Выпускница Академии им. А.Я. Вагановой и ученица Людмилы Валентиновны Ковалевой уже станцевала среди прочего Марию в «Бахчисарайском фонтане» и Машеньку в «Щелкунчике», а в конце первого сезона у нее должна была быть премьера в партии Гамзатти в «Баядерке», но случилась травма. Скоро у Анастасии снова дебюты, и мы желаем ей сил, энергии и вдохновения, чтобы идти к своей мечте – танцевать.
Интервью: Ольга Угарова
Фотограф: Ира Яковлева
Muah Мария Быстрова
В 2014 году, переехав в Петербург, вы оказались вдали от родной Самары, от семьи, от своих друзей. Вам было страшно?
Когда я поступала, мой будущий педагог Елена Георгиевна Забалканская, которая как раз, увидев меня на уроке в Самарском хореографическом училище, предложила поехать на просмотр в Академию, сказала, что в новом коллективе поначалу будет непросто. Именно она уговорила моих родителей отдать меня в интернат, а не жить на съемной квартире: Елена Георгиевна считала, что так будет проще стать своей и понять атмосферу. Сначала привыкать к новой школе и Петербургу пришлось долго: мне часто хотелось к родителям, а маме звонила на удачу даже перед уроком. Но я чувствовала бесценную поддержку Елены Георгиевны, хотя она и говорила о своей строгости, и я ей благодарна за все, что она для меня сделала и делает до сих пор.
С первого курса вы учились уже у Людмилы Валентиновны Ковалевой.
Да. Было очень волнительно, ведь Людмила Валентиновна – легенда! Все ее уроки выстроены таким образом, что помимо проработки каждой мышцы, оттачивалось исполнение движения.
Это помогло в театре?
Конечно! Только мой педагог в Мариинском театре Маргарита Гаральдовна Куллик все равно спрашивает, когда же я уже стану балериной, ведь так или иначе, в Академии все по-другому. Там была учеба, а сейчас надо танцевать.
Было тяжело в первый сезон понимать педагогов-репетиторов?
Сейчас Владимир Ким и Маргарита Куллик, которые буквально взяли под свое крыло, стараются раскрепостить меня. Мне именно это дается непросто, и в первом сезоне я очень зажималась: даже в театре среди коллег чувствовала себя, как не в своей тарелке. Может быть, от этого общего страха и вышла травма накануне моего дебюта в «Баядерке». Мы даже думаем, что эта травма поможет мне освободить характер и тело.
Еще во время учебы в Академии, вы вышли на сцену Мариинского театра в балете «Аполлон» в партии Полигимнии вместе с Ксандером Паришем. Непросто было начинать с хореографии Джорджа Баланчина?
Это была невероятная ответственность со всех сторон: партнер – премьер Мариинского театра, репетитор – Юрий Валерьевич Фатеев (и.о. художественного руководителя балетной труппы Мариинского театра — прим. ред.), культовый балет. Честно говоря, я не знала, что предстоит, а перед премьерой все время крутилось в голове: «Что же будет?! Что же будет?!». Хорошо, что на премьеру приехала мама, и я ощущала тепло от ее присутствия в зале.
Кроме Ксандера Париша, вы уже танцевали и с Кимин Кимом.
С Кимин Кимом мы даже ездили вдвоем на гастроли в Вену, и он там был не только как мой партнер, но и в качестве моего репетитора. На поклонах мне хотелось его выдвинуть вперед, будто это мой чудесный талисман, ведь он всего себя без остатка посвящает балерине. Кстати, Кимина везде встречают такими грандиозными аплодисментами, как на стадионе. Невероятно!
Что было самое сложное за время первого сезона в театре?
Первое, что вспоминается, это выход в кордебалете «Лебединого озера». У меня была такая паника, и чтобы соблюдать все линии, глаза крутились на 360 градусов, но все девочки старались подсказывать и поддерживали. Одной из самых сложных партий оказалась лиричная Мария в «Бахчисарайском фонтане», но Маргарита Гаральдовна оставалась ради меня по вечерам, и мы разбирали каждый жест и нюанс. А когда шла подготовка к Гамзатти в «Баядерке», то к нам присоединялся и Кимин, чтобы поделиться своими мыслями о спектакле.
Как вы думаете, какие партии вам ближе?
Наверное, характерные, ведь в жизни не будешь такой, как, скажем, Гамзатти. А еще я, конечно, мечтаю о партии игривой Китри и о роковой Кармен. Но в каждом спектакле нужен жизненный опыт, которого мне не хватает, поэтому пока я очень много пересматриваю записей, например, с Викторией Терешкиной, и фиксирую всю информацию, которую дает мне Маргарита Гаральдовна.
Что хотелось бы станцевать в этом сезоне?
Очень много всего! Лидируют в списке в том числе и «Драгоценности» Джорджа Баланчина: мне нравятся и Рубины, и Бриллианты. Первые такие яркие и острые, вторые – хоть и холодные, но с таким невероятным подтекстом. Еще мне очень близка музыка Игоря Стравинского! А вообще: просто очень хочется танцевать и танцевать – это самое главное для меня.
