Проект «Иностранцы В Петербурге»
Русский балет давно открылся миру, и труппы родных театров тому подтверждение. Сегодня в афишах артисты из Кореи, Японии, Бразилии, США и Европы. Уже полюбились зрителю имена иностранных звезд, обосновавшихся в России, уже следим мы за молодыми танцовщиками, только закончившими Академии, к слову, отечественные. Команда La Personne решила встретиться с семью иностранцами, которые выходят на сцену Мариинского театра, и сделать фотоистории про настоящих и будущих героев главных афиш страны. А для этого мы прогулялись с ними по набережным Невы в шквальный ветер, проникли в закулисье театра и репетиционные залы и даже попросили пустить нас в самые секретные скульптурные и художественные мастерские Петербурга.
Кимин Ким,
Южная Корея
Мастерская Петра Рейхета
Автор проекта Ольга Угарова
Фотоистория Юлия Михеева
Я родился в Сеуле. Чем мы только не занимались с моим младшим братом! Футбол, горные лыжи, тхэквондо – список можно продолжать долго. В балет мы попали случайно, но танцы нам понравились сразу, хотя в Корее это не популярное занятие. А когда мне исполнилось одиннадцать лет, моими педагогами стали Владимир Ким и Маргарита Куллик, которых пригласили в Сеул как педагогов. С ними же я приехал спустя 10 лет в Петербург.
У нас, корейцев, есть одна проблема: мы не привыкли показывать эмоции. Да, внутри мы темпераментные и по глубине переживаний похожи даже с русскими, но снаружи – сдержанны. А к роли самые важные нюансы дают эмоции – только тогда зритель в зале испытывает что-то особенное. Сначала я очень стеснялся демонстрировать чувства – научился только со временем.
Оказавшись в Мариинском театре, с самого начала я пытался не просто хорошо танцевать — я стремился узнать русскую культуру. Мне было важно все, что связано с Петербургом. Сразу начал быстро – насколько это вообще возможно – учить язык. Чем лучше понимаешь русскую культуру, тем ближе тебе становится танец и зритель. Иначе никак – по крайне мере, мне так кажется. Когда я только приехал, многие говорили: «Какой хороший ученик у Володи и Риты». Но после того, как я начал расширять свои знания о русском искусстве, то начал чувствовать публику, а не просто выполнять прыжки и пируэты на сцене.
Публика в Петербурге не холодная: зритель просто много знает, у него большая насмотренность и широкий кругозор. Зритель здесь крайне отзывчивый и добрый, но, может быть, строгий – как жюри. Если ты плохо танцуешь, то тебе просто не будут хлопать. Более того, он очень пластичен: я всегда чувствую его энергию.
Бывает такое, что вместо балета мы видим набор физических фокусов – акробатику. Это нельзя назвать искусством: здесь нет смысла. Нужно каждое движение наполнять определенным значением и эмоцией, а трюки делать как бы проходящими, не акцентируя внимания на том, что ты сильный или высоко прыгаешь. Тогда они станут не целью, а средством — вот что важно. И, конечно, музыкальность исполнения – без нее никуда. Танцовщикам на самом деле не так сложно что-то показать — в музыке уже все есть. Надо просто уметь ее слушать и расшифровывать: оттенки грусти, печали, страсти, ярости – они изначально заложены в партитуре, а нам остается их просто уловить и продемонстрировать. Недавно вдруг наткнулся на очень красивое симфоническое исполнение «Лебединого озера» Чайковского и слушал потом его несколько недель. Это очень смешно, потому что для нас это произведение превратилось в нечто обыденное – в рутину, а ведь это великая музыка, и мы должны быть счастливы танцевать ее на сцене.
Мне очень близки драматические глубокие роли. Я очень люблю партию Солора в «Баядерке» Мариуса Петипа, Ферхада в «Легенде о любви» Юрия Григоровича, Юноши в одноактном балете «Юноша и смерть» Ролана Пети, где как раз можно показать темперамент. Безусловно, я могу станцевать и бессюжетные «Видение розы» Михаила Фокина и «Симфонию до мажор» Джоржда Баланчина, но мне все-таки кажется, что амплуа — немаловажно, ведь у каждого есть свой танцевальный характер.
Живопись Петра Рейхета (1953-2013), Петра Игнатьева (1945-2020)
Съемка прошла по мотивам балета Ролана Пети «Юноша и смерть».
La Personne благодарит пресс-службу Мариинского театра и лично Виталия Котова за помощь в создании материала.
La Personne благодарит Павла Игнатьева за помощь в создании материала.
