Анжелина Воронцова – прима-балерина Михайловского театра, в текущем сезоне исполнила роль Никии в балете «Баядерка», премьера которого состоялась в октябре 2019 года. Постановка Начо Дуато, безусловно, стала мировым событием, а танцевальное мастерство Анжелины Воронцовой получило самые восторженные отзывы публики и балетных критиков.
Автор Екатерина Матвеева
Фото Ира Яковлева
Стилист Мария Коган
MUAH Мария Быстрова
Look Atelier Biser
Расскажите, пожалуйста, о впечатлениях от работы над партией Никии в новой постановке Начо Дуато.
Из всех ролей, которые я сегодня исполняю, эта самая важная для меня, и самая любимая. На мой взгляд, этот балетный спектакль знаковый для всех ведущих русских балерин. Партия Никии – огромное поле для выражения творческого потенциала танцовщицы как с технической стороны, так и с драматической. В этой партии главной задачей было соединить пластику хореографии Начо Дуато, а также чистоту и строгость канонического исполнения акта Теней.
Как начался ваш путь в Михайловском театре, какие партии стали первыми?
Мой дебют в Михайловском театре состоялся в балете «Пламя Парижа» в постановке главного приглашенного балетмейстера Михаила Мессерера.
Большая удача была в том, что моим первым педагогом-репетитором в Михайловском театре стал Михаил Григорьевич. Тогда мне предстояло освоить две ведущие партии спектакля «Пламя Парижа» – Жанны и Актрисы. Работа с Михаилом Мессерером дала мне понимание, что у меня очень широкое амплуа. На заре своей балетной карьеры я даже и не думала, что смогу готовить такие разноплановые роли. И, конечно, испытываю огромную благодарность Михаилу Григорьевичу.
С кем еще из педагогов вы работаете?
Далее я работала с Татьяной Николаевной Легат, величайшим педагогом современности, представителем великой балетной династии. Мы работали над «Лауренсией». Татьяна Николаевна тот педагог-репетитор, который помнит, как танцевали этот балет Вахтанг Чабукиани и Наталья Дудинская, поэтому она требует точного исполнения хореографии и нюансов. Ей приходилось прямо «ломать» меня, в хорошем смысле этого слова, и добиваться наилучшего результата. Она очень много в меня вложила. Балет «Лауренсия» стал большим творческим вызовом для меня.
Я хотела бы отметить мои работы с Жанной Аюповой. Жанна Исмаиловна признана одной из самых лучших романтических балерин, сегодня передает свой опыт нам, молодым исполнителям. Она работает со мной над партиями в балетах «Сильфида», «Жизель» и «Баядерка», также является ответственным репетитором за балеты Начо Дуато. Она прекрасно показывает движения. Я стараюсь не просто копировать эти движения, а в полной мере передать органику ее танца. Это всегда большая работа над собой!
Еще со мной работает педагог-репетитор Эльвира Хабибуллина, в прошлом ведущая солистка Михайловского театра. Работа с ней дает мне уверенность и свободу на сцене, особенно я это ощутила в работе над любимейшим балетом «Золушка».
Каждый педагог работает по-разному, и такая разнообразная работа очень обогащает меня.
Вы работали в Большом театре, после переехали в Петербург и стали работать в Михайловском театре. Вы сразу смогли принять новый город, новый театр?
Петербург мне сразу очень понравился. Ритм жизни в нем намного размереннее, и этот город мне ближе. Здесь у меня есть возможность больше работать, танцевать – реализовываться как балерине. В Москве, в Большом театре, мне всегда хотелось готовиться к выступлениям больше, но артистов очень много, и часто все залы заняты. Мне приходилось сначала репетировать в театре, а потом с моим педагогом, Николаем Максимовичем Цискаридзе, мы ехали репетировать в Московскую академию хореографии, спасибо ректору Марине Константиновне Леоновой, которая любезно предоставляла нам залы для репетиций. Когда я приехала в Петербург, я могла выписывать зал для репетиции хоть на полтора часа, хоть на два часа. Особенно это было актуально, когда я готовила новый репертуар в больших количествах. И это все – новый репертуар, работа с разными педагогами и большое количество разноплановых спектаклей дало мне большой рост. Но я не обесцениваю то, что было сделано в Москве, большая работа там была проведена с Николаем Максимовичем над классическим репертуаром. Тогда у меня была возможность заниматься подготовкой других партий, потому что мне было это очень интересно. И многие партии, которые я потом станцевала в Михайловском театре, были приготовлены в Москве.
Безусловно, я танцевала в Москве тот репертуар, который мне очень подходил. «Щелкунчик», «Пахита», «Серенада» Баланчина, «Шопениана» – это те балеты, в которых я на тот момент по образу и амплуа была очень органична. Если бы тогда я танцевала Никию, это было бы не в достаточной степени органично. Я не была готова, не созрела, такие партии требуют более осознанного подхода.
Расскажите о вашей работе с Николаем Цискаридзе, может быть, вспомните что-то необычное в его подходе к репетициям.
Интересно то, что мы занимались классом по второму разу в день, когда приезжали в Академию вечером. Такое очень редко бывает, чтобы артист после занятий в театре занимался еще раз классом со своим педагогом. У меня было ощущение, что я складываю все, что мы нарабатываем в свой внутренний багаж. Я не могу отделить период работы в Большом театре от моей работы с Николаем Цискаридзе. Если здесь, в Михайловском театре, над каждым балетным спектаклем работает конкретный педагог, то в Большом театре к артисту прикреплен педагог, который работает с ним над всеми партиями во всех спектаклях. Очень хорошо, что в моей жизни так случилось. Думаю, если бы я в 17 лет попала в такую систему, как в Михайловском театре – я бы немного потерялась… Николай Максимович дал мне очень хорошую базу, на ней я могу работать с разными педагогами, разными хореографами и разными стилями. Педагог формирует твой взгляд, твои вкусы, то «как надо» и «как не надо». Педагог является больше наставником, чем репетитором. Он смотрит на тебя как на личность. Ты для него больше, чем артист.
Судя по вашему Instagram, вы и сейчас занимаетесь вне театра, чтобы поддерживать физическую форму…
Я серьезно занимаюсь пилатесом. Пилатес – это вид физической культуры, направленный на развитие всех мышц тела и работу с правильным дыханием. Да, эти занятия мне помогают быть в форме, восстанавливаться и чувствовать себя хорошо.
В Михайловском театре широкий репертуар современной хореографии. Какое у вас отношение к современным спектаклям, вам это близко?
Классический балет построен на том, чтобы показать личность артиста, а современный – хореографию балетмейстера. Когда я пришла в Михайловский театр, я очень хотела танцевать современную хореографию. Мне хотелось себя пробовать в этом направлении, понять все технические сложности современного танца и овладеть ими. Ведь подход совсем другой – это и так называемое приземление, и контакт с полом, и работа совсем других групп мышц. Конечно, совершенно по-другому строится эмоциональная работа. Я могу сказать, что, когда танцуешь классический репертуар, ты получаешь невероятную отдачу от зрителя после спектакля. Может быть, потому что нашему зрителю все еще больше понятнее классический балет. Современный балет дает ощущение поиска и удовлетворения мне самой именно во время репетиций.
Что для вас успех?
Достижение поставленных целей. Но мне кажется, успех сам по себе очень мимолетный, и в нашей профессии это особенно проявляется. Сегодня у тебя удачный спектакль, а на следующее утро ты просыпаешься совершенно опустошенный. Кажется, что ты упал в какую-то пропасть, иногда даже кажется, что стал хуже… Помимо эмоциональной опустошенности – это измотанность физическая, есть ощущение, что ты выходишь из формы. Поскольку у нас в театре очень много спектаклей, у меня бывает по десять спектаклей в месяц. Не всегда удается восстановиться.
Да, для меня успех – это что-то мимолетное… И я еще не смогла насладиться этим в полной мере.
Какие творческие цели у вас на будущее?
Я бы хотела полностью пересмотреть мое исполнение партий, которые я уже танцую давно: Жизель, Сильфиду, Китри. Мне интересно обновить отношение к этим ролям. Но этот процесс всегда идет вместе с большой работой над собой, просто так это в зале не рождается. Должна быть проделана большая внутренняя работа до репетиционного зала…
