О театре – как маленькой модели государства – рассуждает в своей новой колонке наш постоянный колумнист Борис Мясников.
«Дорогой Дневник…» – так было бы уместнее начать статью. Она скорее для меня самого, чем «Дорогой Читатель…». Просто невзначай изумился невероятно простым вещам, которые делают все таким сложным. Например, надоевшая всем рыбина, гниющая с головы, — это о неприятном. Или «цели достигнет идущий» — это, может, и о хорошем. Тут пусть точки расставит овечка. Вяло жует свою травку, блеет что-то там сама себе. А ну-ка, проблеем погромче! Чтобы услышать и ужаснуться, как нас много. Так вот овечка жует, и другая жует, а тут идет кто-то! Куда идет? Знает, наверно, куда идет! Значит, и нам туда надо! Куда бредет, стадо толком не знает, на новое пастбище или на скотобойню?
Дорогой дневник, ты, как и твой мучитель-хозяин, нетерпелив. Не надо от негодования корректировать каждое напечатанное слово нецензурной бранью. Хозяин-мучитель сам знает, что все это пустозвонная псевдофилософия. Хозяин просто в шоке от того, в какие масштабы это все может высрат… (ой, автокоррекция) – вылиться, конечно.
Все знают, что театр — это маленькая модель государства. Прекратите галдеж! Конечно, любой коллектив — некая модель. Но театр — самая наглядная из них. 
Музыкальный классический, в особенности, с его многоликой труппой, разновозрастной, разнохарактерной, поли-профессиональной, разноталанной. Оперный театр имеет все ступени становления и бытия. Профессионально петь и танцевать надо долго учиться. Одним талантом не отделаться, как, например, иногда бывает в драме. Этапы прохождения к сцене трудны и мучительны. Эмоционально и физически очень затратны, и пропорциональны растущим амбициям. Столкновение амбиций по вертикалям, горизонталям и даже диагоналям многочисленно и красочно. Все это рождает пеструю палитру, присущую любому обществу. Палитра, не картина. Кто рисует? Что рисует? Опытный мастер потратит меньше краски, но нарисует и продаст больше картин. Талантливый художник напишет одно, может, два гениальных полотна.
А, может, с красками просто порезвится ребенок? А если группа детей? Как трогательно. Назову это демократией. В которую, как видно, я не верю. Ох, давайте уже смоем золото с наших греческих кудрей и бросим лаврушку в пельмешки! Если лаврушка вам вкуснее в волосах и в золоте, тогда послушайте, что говорит женщина, еврей или гордый чечен. 
Спросите гея про вакцинацию и о проблемах пожилых людей. Да-да. Это сейчас демос. Ой! Только мужики, только греки, одного только региона, в количестве не больше трех, хотя бы? Такая демократия была 2500 лет назад. Сейчас – богатая палитра и художник. Лидер, отвечающий интересам большинства или заинтересовавший большинство, а, может, и запугавший большинство. Вот и самое простое. Какой художник, такая и картина! Талантливый, да еще учился у таланта? Да еще и подмастерья расторопны? Ого! А вот ты там с краю, ты ж кисть никогда в руке не держал, только саблю да ружье! Что рисовать собрался? Портрет себя любимого, говоришь? Хм.
Бухгалтеры балеты ставят, танцовщики в оркестре палочкой машут, как пастухи туфлей с трибуны в ООН. Ну куда им до деды Бори из села? Говорят, он пьяный оркестром дирижировал, а до этого на танке катался и даже Конституцию сам написал. Простые вещи.
Это простые понятные всем вещи. Но одно дело, когда соседка думает, что она Вишневская, совсем другое, когда сын сапожника и крестьянки с Кавказских гор с четырьмя классами образования четверть века заправляет на одной пятой части суши миллионами людей. Перемещает народы, затевает войны, чертит географию, пишет историю. Обо всем этом снова задуматься меня заставила Майя Плисецкая. В ее давнем интервью Познеру. Горячо рекомендую.
